Меняла - Страница 61

На самом деле я бы, может, и отлежался бы в уютной камере под охраной, но меня дожидались золото эльфов и ночь полнолуния. Лысый думал минуты две, затем его лицо скривилось – он принял непростое решение.

– Ладно, – буркнул он, – я тебя отпущу… Но, может, у нас все же безопаснее?

– Нет, Коль, – твердо ответил я, – ты сам знаешь, что нет.

С такими твердолобыми упрямцами, как Коль, подобный подход – самый верный. Нужно убедить их, что то, чего ты добиваешься – их собственное решение.

– Ну, что ж… Ты сам об этом попросил, Хромой. Но гляди, попробуешь скрыться – из-под земли достану! Ты меня знаешь.

– Знаю, Коль. Да куда я на одной ноге ускачу, даже если решу сбежать-то? Кстати, а где моя клюка? Небось, твои молодчики ее подобрали, а? Обратно бы мне ее…

– Ладно, – Лысый решил, видимо быть щедрым во всем, – эй, Червяк!

Подбежал один из его вояк. Ну и клички у них там, в страже… В руке этот Червяк держал мою утерянную подпорку.

– Верни ему палку, Червяк, – кивнул в мою сторону сержант, – и будешь, если что, свидетелем. Этот вот меняла по кличке Хромой признал себя виновным в том, что, защищаясь, нанес удар ножом злодею Зибенету Неспящему. Я его отпускаю. И запрещаю – слышишь, Хромой? – запрещаю покидать пределы городских стен.

* * *

Набор солдат в отряд – небыстрое дело. Оно и понятно – скоро, возможно, придется плечом к плечу с новичками встречать смертельную опасность, а значит, нужно быть уверенным в том, кто прикроет тебе спину… Капитан беседовал с каждым соискателем, иногда дело ограничивалось парой вопросов, иногда – разговор длился довольно долго. Несколько раз свое слово вставлял Бибнон.Вообще, мне показалось, что толстяк играет в этом отряде слишком большую роль. Ну, разумеется, колдуны в солдатской братии пользуются определенным уважением, польза от магии в бою несомненна… Но я никогда раньше не видел, чтобы колдун перебивал капитана или спорил с ним из-за ерунды. Авторитет капитана – это нечто священное, капитан – он рангом выше своих солдат, это почти как сеньор для сервов. Капитан стоит посредником между солдатами своего отряда и всем остальным миром. Особое же положение колдуна в отряде имеет и оборотную сторону – он всегда один, он всегда немного отчужден, он не такой, как все. То, что скажет колдун, всегда важно, но ему далеко не всегда доверяют. И уж ни в коем случае слово отрядного колдуна не перевесит слова капитана. А здесь временами становилось непонятно, кто вообще главный – Бибнон или Лонкоп. Колдун держал себя слишком напористо и нахально, капитан – слишком неуверенно. Очень странно…

– …Как зовут, солдат?

– Керт, мастер капитан.

– Служил где? Опыт есть?

– Больше года в городской страже Гевеля.

– Гевель? Где это?

– На западе Андруха, мастер капитан… И опыт есть, в сражениях участвовал, когда…

– Не надо нам его! – это вмешивается Бибнон, – Раз служил в городской страже – нам не подходит. Они там все взяточники и прощелыги!

Я уже перестал удивляться тому, что толстяк рассыпает пригоршнями оскорбления направо и налево. То есть в этом случае я бы с ним согласился, к солдатам городской стражи у меня отношение сходное, но ведь каждый человек должен иметь шанс. И Лонкоп, видимо, придерживался тех же взглядов, а может, ему просто не хотелось упускать этого парня, который, по крайней мере, умеет обращаться с оружием.

– Пусть так, Бибнон, – заявил капитан, – все мы были кем-то еще, прежде чем прийти в Ренприст. Керт, после службы в страже – чем-то еще занимался?

– Полгода латником в дружине барона Гровса там же, в Андрухе.

– Видишь, Лонки, – снова влез Бибнон, – его из дружины поперли всего лишь через полгода. Нет, таких нам не надо.

– Не взыщи, солдат, – развел руками капитан, – в отряде должно быть согласие между всеми парнями. А ты не глянулся моему колдуну. Удачи тебе!

– Но, мастер капитан, с бароном Гровсом же как вышло… – обида так и перла из парня. Что же делать, у каждого из нас есть сотня объяснений, почему ему не везло до сих пор, почему он, такой молодец и удалец, прозябает за столиком новичков в большом зале «Очень старого солдата». Но слова новичка стоят так мало…

– Солдат, другого ответа не будет. Не взыщи.

Вот так. В других отрядах, насколько я видел, колдун не решился бы так открыто препираться со своим капитаном, а у Лонкопа были удивительные порядки. И после Бибнон отсеял еще пару парней, показавшимися мне как раз вполне пристойными солдатами, зато колдун помалкивал, когда Лонкоп принимал в отряд совсем молоденьких и простоватых с виду новичков, совершенно неопытных и явно не имевших за плечами большего опыта, чем пьяные драки в трактирах. Неудивительно, что при таком способе формирования отряд возвращается после сезона службы в Ренприст, потеряв три четверти людей… Что ж, с другой стороны, если я и впрямь «приношу несчастье» – как раз в таком отряде мне и место. И, кстати, толстяк Бибнон, грубый и насмешливый с новичками, был по отношению ко мне подчеркнуто дружелюбен. За стол рядом с собой усадил. Может, он надеялся найти родственную душу? Ведь своему отряду, пожалуй, большинство несчастий приносил именно он.

* * *

Я принял свой костыль у стражника, извлек из-под полы клинок и вдвинул его в ножны, щелкнув фиксатором. Лысый и Червяк взирали на мои действия с почтением, словно я творил некий мистический ритуал.

Когда я отшвырнул кривую палку, временно служившую мне подпоркой и оперся на свой привычный костыль, то испытал двойственное чувство. С одной стороны, облегчение и уверенность в своей устойчивости. С другой – некую неудовлетворенность. Это чувство неправильности, собственной нецельности посещало меня всякий раз, когда я брал в руки оружие. Особенно – меч. Где-то в подсознании мелькало: «Не тот. Это – не тот меч!» Вот так и с моей клюкой. Она была моим оружием, в некотором роде продолжением, частью меня. Я думаю, это чувство единения с оружием знакомо каждому солдату… Но частью кого может быть костыль – частью инвалида? Вот то-то и оно… С одной стороны, опираясь на мою клюку я чувствовал себя увереннее, чувствовал себя вооруженным и твердо стоящим на земле – с другой, костыль с замаскированным в нем клинком напоминал мне о том, что я калека. Ладонь как бы просила рукоятку другого меча – не спрятанного в клюку…